tout abus sera puni

Серой краской. Резкой встряской,
Так контрастно, так неровно.
Грустной маской. Тиной-ряской.
Невозможно. Безусловно.

Спокойной ночи, милый я, спокойной ночи.
Назавтра будет новый день и будут силы,
Назавтра снова жить и снова, что есть мочи,
...и, да, то наступать на грабли, то на вилы.

Добравшись домой, свалился больной,
Едва получилось заснуть.
Проспал до утра, теперь за вчера
Пора пару строчек черкнуть.

Короткая неделя. Но и за два дня
Сумел устать и захотеть покоя:
Такая нервная работа у меня.
Шучу. На деле — лишь вопрос настроя.

Ну вот, все стало по своим местам.
Мосты свели, и люди по мостам
Забегали, засуетились бодро,
Доселе мрачные, как близкие у одра.

Мою «природную веселость» как отъяли.
С собой наедине справляюсь еле-еле.
Едва попробовав найти покой в постели,
Теряюсь в теплом двухметровом одеяле.

Вот как бывает-то — бежал-бежал,
Казалось, финиш вот, и будет передышка,
И даже вырвался, и даже поднажал,
Но нет конца — зато почти что крышка.

Что-то где-то надломилось,
Видно, как-то надорвался.
Где и как, скажи на милость,
Чтобы больше не совался?

Опять я выпадаю в «надреальность»:
Хожу — и вдруг меня как будто нету,
Вокруг кино, метафора, формальность,
И Автор меня водит по сюжету.

В четыре строчки, в двадцать слов,
Не потрясая всех основ,
А так, лишь рифмы теребя,
Так просто — я люблю тебя.

Как-то очень бестолково.
Отдохнуть не получилось.
Засиделся поздно снова —
Чтобы ничего не снилось.

В нетленках моих, ну, во многих из них,
Содержится столько отсылок,
Что каждый в отдельности видит не стих,
А жалкий какой-то обмылок.

Я удивлен собой, но некуда деваться:
Могу четвертый день не высыпаться,
В живых остаться, даже улыбаться,
И только выходными обольщаться.

Монологи надоели. Надоели монологи.
Улыбаюсь еле-еле, перечитываю логи,
Перекладываю слоги, допеваю, что не спели,
Надоели монологи. Монологи — надоели.

Устроил себе личный танго-марафон:
Четыре курса за пять дней и две милонги.
Поклал почти что на работу и на сон...
Хотя не прочь бы подремать в шезлонге.

Скоро снова поворот,
солнце на зиму пойдет.
Впрочем, кто-то любит осень,
ну а я — наоборот.

Как ни крути, а всё выходит день-другой, когда мне не до строчек. Домой пришел. Свернуться бы в комочек и спать, — а я стихосложень...

По средам я хожу на милонгу.
Но второй уже раз прихожу,
Обуваюсь, и — ногу на ногу,
На диване сижу и гляжу.

Я не люблю, когда четвертая строка,
Рифмуясь со второй, её короче.
Тогда строфа как стул на четырех ногах
с одной хромой — никак стоять не хочет.

Я поднимаю крышку ноутбука,
как будто поднимаю трубку.
Но — тишина, на линии ни звука,
я — птенчик, не пробил еще скорлупку.